Глаза Надежды Петровны блестели не вполне православным блеском. Надежда Петровна сидела в углу комнаты, задёрнувшись занавеской от образов, строго глядевших на происходящее непотребство, и читала Песнь песней. "На ложе моем ночью искала я того, которого любит душа моя, искала его и не нашла его" - вслух произнесла Надежда Петровна и несколько раз томно вздохнула: "Ах!" Надежда Петровна часто перечитывала эту книгу Библии и всякий раз, словно стыдясь чего-то, делала это в специально отгороженном углу комнаты, чтобы святые, изображённые на иконах, не могли увидать горящих глаз Надежды Петровны и подсмотреть, на каких строках сердцебиение Надежды Петровны становилось особенно частым, а дыхание - шумным. В глубине души Надежда Петровна знала, что святые всё видят и через занавеску, но давала лукавому, летавшему над её левым плечом, себя обманывать. Увы! грешна была Надежда Петровна. Но кто из нас без греха?
В этот раз чтение было внезапно прервано раздавшимся звонком в дверь. Надежда Петровна покраснела, как в двадцать лет, перелистнула Библию на Нагорную проповедь (Мф.5:1-7:29) и отправилась открывать. За то время, которое потребовалось для открытия многочисленных замков и запоров, она успела придать своему лицу умильное выражение и встречала посетителя уже своей обыкновенной сладостной улыбкой и чуть выкатывающимися из орбит глазами.
Посетителем оказалась соседка Надежды Петровны по лестничной клетке пенсионерка Зинаида Ерёмовна. Поднеся Надежде Петровне в качестве дара сторублёвую свечку, Зинаида Ерёмовна вздохнула и начала свой рассказ. Суть его сводилась к тому, что внук её, Димка, спутался с нечистой силой. Надежда Петровна согласно закивала. Она давно была уверена, что не только Димка, но вообще все дети, жившие в радиусе километра от её дом, спутались с нечистой силой. Они непрестанно бегали, залазили на деревья, гоняли мяч и занимались другими непотребствами, то есть вели себя совсем не так, как, по мнению Надежды Петровны, должны были вести себя дети - сидеть дома, читать душеспасительную литературу и помогать родителям по хозяйству.
Но поведение Димки внушало тревогу и на этом, в общем-то, безрадостном фоне. Бегать по двору с дикими криками, гонять мяч, грозя разбить стёкла в окнах Надежды Петровны, лазить на не предназначенные для этого деревья - деревья Надежда Петровна вообще хотела однажды тайно спилить, чтобы дети больше не лазили по ним и не нарушали общественный порядок - всего этого Димке оказалось недостаточно. В последнее время прежде умеренно негодный мальчишка изменился, став совершенно негодным. К лазанью по деревьям и шумным играм под окнами православной общественности он прибавил общение с друзьями при помощи какого-то шифра, применявшегося ими как в устной речи, так и в письменной. И Зинаида Ерёмовна выложила на стол вещдоки: клочок бумаги со странными закорючками, заряженный пластмассовыми шариками пистолет и скленное из подручных материалов удостоверение секретного агента Димки Зимородкова.
Надежда Петровна подняла глаза на Зинаиду Ерёмовну.
Это секта, -
произнесла она необыкновенно суровым голосом. Ангелы, сопровождавшие Надежду Петровну, грянули над её головой какую-то торжественную и столь же суровую, как лицо Надежды Петровны, песню.
Лицо Зинаиды Ерёмовны в свою очередь изобразило ужас. Зинаида Ерёмовна вытащила из-под одежды нательный крестик и трижды поцеловала его.
- Вы не пробовали поговорить с внуком? - всё так же торжественно продолжала Надежда Петровна. Весь вид её принял необычайную торжественность: Надежда Петровна напоминала ангела Судного дня, спустившегося с небес карать человеческий род за его злодеяния. В этом она, впрочем, всего лишь подражала ангельскому хору, продолжавшему тянуть над её головой суровую ангельскую песнь.
- Он говорит, они просто играют. В шпионов, - несмело ответствовала Зинаида Ерёмовна. Преступление внука, казалось, наложило отпечаток и на неё. Она уже казалась себе не бабушкой обвиняемого, а самой обвиняемой.
В каких шпионов? - прогремела Надежда Петровна.
- В этого, в Джеймса Бонда. Агент ноль ноль семь.
Надежда Петровна стала мрачнее тучи. Она знала только двух шпионов: православного соотечественника Отто фон Штирлица и еретика-иноземца Джеймса Бонда. В том, что Штирлиц был православным, сомнений у Надежды Петровны не возникало. Она даже слышала, что у него был духовник, но сцену с духовником из фильма вырезала безбожная цензура. Если бы Димка играл в Штирлица, это было бы ещё ничего, хотя и ничего хорошего в этом не было: недетское это дело. Но Димка играл в Джеймса Бонда.
Спустя час Надежда Петровна и Зинаида Ерёмовна стояли в квартире Зинаиды Ерёмовны. В квартире были собраны все трое участников преступной секты: Димка, Лёшка и Сенька. Сектанты стояли на кухне в разобранных одеждах. На голове каждого лежал специально для этого изготовленный из какой-то небогоугодной газетки пепел, в руках были зажжённые свечи. Зинаида Ерёмовна, запинаясь и перепрыгивая через слово, читала чин изгнания бесов и очищения от скверны. Надежда Петровна мелкими шажками ходила возле детей, поминутно подсовывая им для целования всё новые ковчежцы с мощами и поливая святой водой. Дети хлюпали носом и переминались ногами в лужах, образовавшихся на полу в результате чрезвычайно активного расходования святой воды. Бесы были побеждены.