(рассказ крестьянина Гришки Злобоглазова)

Старики сказывают, раньше народ был смирный, богобоязненный, власть уважал и порядок, не то что сейчас! Изредка лишь овцы паршивые встречались. Был, например, Васька Петров, тот самый, у которого барин корову забрал. Другой бы пошел да поклонился его милости за честь оказанную, что тот его мужицкой коровой не побрезговал, а этот пужать выдумал! Решил себя голодом морить прямо перед воротами усадьбы.

Пришел и блажит:
- Мне, как хотите, а корову пущай взад вертают, иначе я здесь от недоедания погибну смертью неминучей!

А привратник старый у ворот усадьбы бормочет сквозь полудрему:
- Да, да, погибни, погибни.

Ну, кругом народ из села собрался, дворня сбежалась, из окон усадьбы кто-то выглядывает. Какая-то баба жалостливая кричит:
- Ой, горюшко! Погибнет ведь, как есть, погибнет! Пошел бы лучше щец навернул.

- Вот дура баба! - отвечает Васька, - Так в том весь и смысл, чтобы голодать до смерти или пока корову не возвернут.

Тут народ его тоже начал хором жалеть. А он стоит и, как Громобой, зенками грозно сверкает.
- Я, - говорит, - человек решительный и всегда делаю, как говорю. Сказал, жизни себя решу, значит, решу.

А баба жалостливая пуще прежнего убивается:
- Ох, беда-то какая! Ох, такой молодой и красивый мужик пропадет зазря!

А барин в то время в отсутствии был, и в том счастье великое Васькино, иначе ему бы головы не сносить.

Не выдержал к вечеру Васька слез бабьих. Шапку оземь с размаху швырнул.
- Ладно, - говорит, - пойду вечерять, а то жрать так охота! Уговорила, дура, черт бы тебя подрал!
Потом к усадьбе повернулся и кулаком грозится:
- Поем сейчас, а завтра с новыми силами голодать стану! А то и просто веревку возьму и повешусь, коли мне корову не отдадут!

А старый привратник у ворот бормочет сквозь полудрему:
- Да, да, повесьтесь, все повесьтесь...

А назавтра приехал барин, и Ваську выпороли на конюшне. И с тех пор он больше смуты не учинял.