(Рассказ крестьянина села Васькино Петра Ефремова)

Все сёла чем-нибудь промышляли. Одни лапти плели, другие яблоками торговали, третьи ямской гоньбой занимались. Наше село было особенным. Промысел наш был людей есть.

Была у нас на то грамота от губернатора, а до того и от царей бывали. Каждый губернатор ту грамоту возобновлял. Сельцо, мол, Васькино людоедским промыслом промышлять право имеет, подпись его благородия и печать. Так мы и промышляли.

В людоедство брали с самого детства, с младых ногтей, что называется. Уж как от грудей дитя отнимают, так начинают потихоньку к человечьему мясу приучать. А как в возраст войдёт, годков восемь-девять, отдавали в учение.

В учение отдавали к прославленным людоедам, которые бы и поймать могли, и изготовить, и накормить с прибауткой. У нас таких в селе человек десять от силы было, всё глубокие старики, а проворны, как молодёжь. У них мы и обучались премудростям: как нож заточить, как капкан поставить, с какой молитвой на охоту идти.

А на охоту у нас были строгие указания от губернатора: сколько нам в какой год и в какой месяц можно христианского народу истребить, и сколько нехристианского. В голодный год давалось нам послабление, чтоб голодающих много не разводилось, а в сытые, наоборот, туго бывало. Приятно было начальникам сытых крестьян губернатору показывать, вот нам квоты и занижали.

И всё ж хорошие были времена. Не то, что нынче.