Господин Се был начальником боевых колесниц императора Во Ваня.

Однажды на утренней прогулке он встретил учителя Ле Нина, любовавшегося каплями росы на траве.

Се воскликнул:

— Как я рад вас видеть, учитель! Не найдётся ли у вас поучения для меня, Се?

Ле Нин ответил:

— Охотно. Взгляните на этого муравья, несущего песчинку по стеблю травы. Песчинка вдвое превышает его, но он как будто бы не замечает это. Ах, как силён этот муравей! Однако и у его возможностей есть предел. Если взгромоздить на него не песчинку, а малейшую из тех жемчужин, что носит ваша жена, она раздавит его. Поняли ли вы поучение?

Се смутился:

— Не совсем, учитель.

Ле Нин произнёс:

— Я слышал, что вы, подражая сыну неба Во Ваню, взяли себе вторую жену. Никому из чжухоу не позволено иметь более одной жены, чтобы не сравниться с Во Ванем, который взял себе вторую жену и, поговаривают, собирается взять и третью, но старая болезнь препятствует этому намерению. Равнять себя с императором не позволительно ни в великом, ни в малом. Берегитесь.

Се удалился в глубоком смущении. Несколько дней он пребывал в нерешительности, но не видя стражников, которые пришли бы за ним по какому-нибудь обвинению, осмелел и стал открыто жить с двумя жёнами, насмехаясь над глупыми пророчествами Ле Нина.

Так прошло некоторое время, и над Ле Нином стал смеяться уже народ. Дети кидали в него камнями, а молодые люди нападали исподтишка, надеясь разломать его цинь, но Ле Нину всегда удавалось ускользнуть от преследователей. Наконец, по прошествии года после разговора Ле Нина с Се, по Поднебесной прокатилось известие об опале господина Се. После мучительных пыток Во Вань повелел сварить его в кипятке на главной площади столицы на потеху народу.

Когда господина Се на тележке повезли на казнь, у ворот тюрьмы он увидел Ле Нина, сидевшего на голой земле и игравшего на цине.

Господин Се воскликнул:

— Как ты был прав, Ле Нин!

Ле Нин ничего не ответил. Не прерывая игры, он поклонился Се, затем сильными ударами о землю разломал цинь и удалился в молчании.