Ле Нин собирал хворост в лесу возле столицы. Внезапно он услышал отдалённые крики, напоминавшие крики взывающего о помощи. Поспешив на крик, Ле Нин увидел два десятка людей, ведших себя очень странно. Одни, наряженные в странное платье, отдалённо напоминающее одежду простолюдинов, кричали что-то на исковерканном языке и при этом били себя в грудь и в кожаные бубны. Эти крики и слышал Ле Нин. Другие, совсем голые, скакали через костёр. Третьи, вырыв в земле ямку, творили над ней непотребство.

Немало подивившись, Ле Нин оставил сборище и отправился к знакомому правительственному чиновнику, жившему в предместье.

- Осмелюсь спросить, - обратился к нему Ле Нин, предварительно рассказав про странных людей, - почему вы ничего не предпринимаете в отношении этих людей. Они явно подвержены демону безумия и нуждаются в уходе. Куда смотрит правительство?

- Ах, Ле Нин, - рассмеялся чиновник, - ты величайший мудрец в Поднебесной, но в этом случае ты неправ. Эти люди хотя и ведут странный образ жизни, но не являются в истинном смысле безумными. Они называются себя последователями великого Юя и занимаются возрождением прервавшейся традиции времён Молодого Дракона.

- Возможно ли, - воскликнул Ле Нин, - чтобы великий Юй и два другие владыки вели себя столь глупо и безобразно. Признаться, мне было смешно и стыдно рассказывать тебе о некоторых их повадках.

- Разумеется, нет, - ответил собеседник Ле Нина, - но они уверены в обратном.

Ле Нин поблагодарил знакомца за разъяснение и в глубокой задумчивости отправился домой. После он всегда рассказывал ученикам:

- Как можно пытаться воскресить то, что умерло? Не говоря уже о том, что всегда выходит не то, что было, а нечто постыдное, так ведь и противоречит одному из принципов дао: подчиняться обстоятельствам. Со времён Молодого Дракона обстоятельства изменились, они же хотели воспроизвести всё так, как будто мир оставался в неподвижности. Хотя они, как уверяют чиновники, и не безумцы, всё же правительству следовало бы принять какие-нибудь меры в отношении них.