Долгое время после своего самозарождения улюлюйский народ жил кто как мог, в полной анархии и дикости.

То, что народ улюлюйский именно самозародился, а не пришёл вместе со всеми остальными из земли Ефиоплянской, становится очевидным, если посмотреть на лица улюлюйских обывателей: мужчины, по голубые глаза заросшие пшеничной бородой, женщины с русой косой и вплетёнными в неё васильками – эфиопы чернокоженные тут и рядом не стояли! Да и не растут в стране Ефиопии васильки.

Пока свободной земли было много – никто никому не мешал. Улюлюйцы от нечего делать и принялись размножаться. Тут-то и выяснилось, как сообщает Первая Улюлюйская летопись, что «земля улюлюйская свой размер и границу имеет, и всего улюлюйскаво народу вместить не может». Скоро пьяные драки на фронтире сменились первыми робкими заграничными походами. Далее и вовсе скатились до попыток повоевать соседей и слить их ареалы обитания со своими собственными.

На фото: улюлюйский посол. Современная реконструкция (косплей)

Наконец, вся эта «батрахомиомахия», как метко охарактеризовал один византийский хронист сие неупорядоченное движение (впоследствии названное в честь великого улюлюйского учёного «броуновским») улюлюйцам порядком поднадоела. «Утомишася от той возни улюлюйцы вельми», – читаем мы в летописи.

Собрались во всего Улюлюйска большие люди – Волк, да Пузо, да Мыслеблуд, да Ермох с Ермоховой жонкой. Почесали репы, позаламывали шапки, стукнули кулаками по столу и, после этого нехитрого обряда колдования, пришли, наконец к первому в истории Улюлюйска ГОСУДАРСТВЕННОМУ РЕШЕНИЮ: «Князя единова выбрать следоват!»

Сговорились среди своих не выбирать, оно и верно – кто ж его, своего-то слушать будет? Здесь у каждого собственная гордость имелась: испокон веков улюлюйцы отличались высоким самомнением и ростом. Пришлось принимать второе Государственное решение: «Гостя иноземнова пригласить следоват!». Выписали из-за моря каталог вакансий и принялись выбирать свободных на тот момент государей. И оченно им понравилось имя «Рюрик» – внушало чувство спокойствия и уверенности. С другой стороны, и язык ломать сильно не надо было: Рюрик – это вам не Хильперик и не Дагоберт какой.

Снарядили улюлюйцы посольство в дальние страны… Впрочем, сегодня некоторые улюлюйские писатели-фантасты утверждают, что никакого посольства не было, а постучались Пузо и Мыслеблуд в соседнюю избу, в которой-де Рюрик и жил, и был он-де потомственным улюлюйцем. Но мы вслед за ними такую глупость повторять не станем.

Итак, снарядили улюлюйцы посольство. Женщины припасов на дорогу собрали: курочек в фольгу завернули, яиц наварили, огурцов-помидоров намыли, в общем, всё чин по чину. Прибыли послы в дальние страны и таку речь высокопарную говорят: «Страна наша широка и бардачна, придите и возьмите нас», и всё в том же патриотическом духе.

Рюрик, не будь дурак, про цену вопроса спрашивает, мол, должность, стало быть, связана с риском, надбавка за храбрость полагается, пять бочек мёда-пива ежемесячно. Ну, поторговались немного для порядку, уговорились, погрузили на ладью нового владетеля всея Улюлюйска и домой отчалили.

Вместе с Рюриком чужеземцы в качестве бонуса дали ещё и Синеуса с Трувором – то ли «войско» с «народом», то ли братьев Рюриковых – теперь уж и не скажешь точно за давностию лет. Так-то вот и установился по всему Улюлюйску протоконституционный порядок. По дороге Рюрик выбил себе ещё право лютовать в целях водворения на вверенной ему территории протоконституционного порядка, на что улюлюйские послы взамен выторговали право называть чужеземцев варягами. Или ворюгами – мнения летописцев по этому вопросу расходятся.

Усталые, но довольные, улюлюйцы возвращались домой…