Главной улюлюйской добродетелью считалось долготерпение. В Улюлюйске терпели все. Терпел царь, терпели бояре, терпели холопы, терпели даже дворовые собаки и голодные кошки. А всё вот почему.

Своим происхождением добродетель долготерпения была обязана веками складывавшейся в Улюлюйске системе взаимного гнобления. Система эта была очень запутанная. Царь гнобил бояр, бояре гнобили служилых людей по прибору и по отечеству, служилые люди по отечеству гнобили крестьян, крестьян же гнобили бояре, одни крестьяне гнобили других крестьян, служилые люди по отечеству тоже распадались на множество групп, которые гнобили друг друга. Были ещё, естественно, и холопы, которых гнобили все, но которые и сами при случае не прочь были погнобить кого-нибудь. Гнобили даже царя, ибо на его монаршие плечи ложилось всё это запутанное неустройство, по злой иронии заезжих иноков названное "симфонией".

Гноблению как активному действию соответствовало долготерпение как пассивное действие, или страдание. Т.е. один гнобил, а другой долготерпел. Поскольку же гнобили все и всех, то и долготерпели тоже все. Эта вот пассивная покорность гноблению и была возведена в ранг добродетели с тою благой целью, чтобы улюлюйцы с большей лёгкостью взаимное гнобление переносили и жизни себя не лишали.

Так и жили улюлюйцы, гнобя и долготерпя и горя не зная, пока царь Ермило Первый не насмотрелся на соседние просвещённые страны и не задумал запутанную систему улюлюйского гнобления упростить. С этого момента и начались все улюлюйские беды. С одной стороны, вроде как стало ясно, кому и кого гнобить и от кого долготерпеть. Всё население было строго разделено на несколько сословий с чётко прописанными гнобительно-долготерпельными обязанностями. Но в том-то и беда, что своими упрощениями нарушил царь Ермило веками складывавшуюся Справедливость, лишив одни сословия светлой радости гнобления, другие - мрачной добродетели долготерпения. Посему новая система и получила в исторических монографиях улюлюйцев наименование: "Верхи не могут, низы не хотят".

Понятно, что такая несправедливая система не могла, возмущавшая врождённое представление улюлюйцев о справедливости, оказалась обречена. Возмущённые улюлюйцы свергли наследников Ермилы Первого, расстреляли весь царский род в глубоком подвале и заново всё запутали. Теперь-то, мол, всё опять заработает. Ан нет. Того волшебного сочетания гнобления и долготерпения, которое существовало в старом Улюлюйске, улюлюйцы найти так и не смогли, как ни искали. До сих пор страдают они от этого, вздыхают о золотом веке и устраивают выборы и междоусобные войны, чтобы хоть как-то восполнить пробелы в гнобительно-долготерпельном уравнении народного счастья.